– До чего неумолимо время вершит своё извечное дело, Сигео!

– Да.

– И сколько бы не избегал я мудрости вашей… снова здесь – перед ней.

– Лицом к лицу...

– Лица не увидать. Но я хотел сказать другое.

– Что у времени те же инструменты, что у художника?

– Да. То, что шпателем и серебром оно привнесло в ваш образ новые детали. Похоже, время приходит Поры Осенней.

– И прозрения и сожалений.

– И презрения и подозрений. Вот… если бы об этом. И подробней:

Столько воздушных замков в своё время возвели, столько небылиц сочинили! Должно быть, теперь – мучительно больно.

– За безумно прожитое и бездарно?

– Бездарность не лучшее украшение для художника. Надеюсь, хоть в этом со мной согласитесь.

– Не думаю. Украшение «красит» лишь то, что нуждается в этом.

– Вы хотите сказать, что красота – поверхностна. Хорошо. Но мы говорим о таланте.

– Что толку говорить о талантах сокрытия подлинной сути, если суть эта уродлива и опасна? И я хочу сказать именно то, что Красота не поверхностна.

Она Суть. И она или есть, или нет. И в украшательстве она не нуждается. Теперь вам понятно?

– Понятней не бывает. Но откуда взяться красоте? Не в результате ли прогресса? – стремления к совершенству? И для этого, по-вашему, не нужен талант? Не нужны гений Да Винчи, Ван Гога, Баха?

– А по-вашему: их представления о совершенстве лежат в основе цивилизации нашей? – с безумием научно технического прогресса и беспрецедентной ненасытностью Гомо?

Но именно к противоположенному стремиться гениальность. То есть – к Красоте.

Однако с подачи сильных Мира сего, гениальное украшает лишь подлецов, – становясь ширмой и оправданием их мерзких деяний.

– Это так лишь отчасти. Иначе у человечества и достижений бы не было никаких.

– Но у него их и нет. У человечества, идущего на поводу своих мародёрских инстинктов, никаких достижений нет.

Есть достижения лишь у тех, кто противостоит вакханалии этой. Зачастую ценой жизни своей.

– Ценой жизни.

– Или вы достижением считаете разрушенную жизнь Планеты? Грязь атмосферы, производств, зловоние от разложения продуктов жизнедеятельности «разумных»?

Чтоб выжить в этом Аду… Антропос вынужден изобретать всё новые приёмы и средства, что компенсируют его биологическую деградацию и крах.

– Если б так плохо всё было, Сигео… я бы не чувствовал себя так хорошо. Да если б один я!

Не хотите взглянуть – в какой «карете» к вам прикатил?

Зверь не машина! – три сотни лошадей. Супермодель! Пойдём. Не с ветерком, а с такой ураганной мощью прокачу, какая вам не снилась.

– Считайте, что приснилась. И что прокатили. И что это «было» одним из самых варварских и глупых удовольствий, что за жизнь я испытал.

– Но не хотите ли сказать вы…

– Мне незачем вам говорить о том, что знаете и сами.

– Да, но какое удовольствие, по-вашему, не варварское? И кто, наконец, здесь кто?

– Мне дела нет до удовольствий. Не разучился и ходить. И для меня три сотни костылей – непозволительная роскошь.

Другое дело вы… Чтоб ярче себя разукрасить – коней из всех конюшен Мира будет мало вам.

И вам всегда будет не доставать красот этого сорта. С их бряцаньем гламурным и бессмысленным дизайном.

– Но почему бессмысленным? Предметы роскоши весьма полезны в обществе, в котором мы живём и наслаждаемся плодами нашего труда.

– Плодами. Вы это серьёзно?

– Да. Ну не делайте же вид, что не заметили из какой ткани мой костюм. Из рук какого кутюрье. Какие на мне обувь, плащ, перчатки.

– Часы, трусы. Вам не наскучило перечислять всё это?

– А вам? – без этого не грустно обходиться? Разве картины ваши вы бы с радостью не обменяли на всё это? – дорогие рестораны, путешествия, отели… на развлечения и роскошь?

– Ха-ха-ха-ха. Вы предлагаете мне сделку?

– Нет. Я хочу понять. У вас почти нет ничего. Лишь какие-то безумные идеи, проекты, мечты… Но у кого ж нет иллюзий, надежд… представлений о должном… прекрасном?

– И у вас они есть?

– Как же!

– И какова их цена?.. если в придачу к ним… вам столь необходима мерцающая и дорогостоящая мишура? Попросту говоря – украшения.

– Но это лишь аксессуары.

– А если честно? Это не то, на что вы променяли всё, к чему идти не стали… ввиду трудностей на Пути?

– Не знаю.

– И разве не жадность вам помогла в обретении ваших сокровищ? Не ими вы прикрываете то, что обрести не смогли? То – чего нет. А вы меня уверяете…

Зачем? Чтобы спалось спокойней? Чтоб кусок в горле не стрял? Вы меня, или себя обмануть хотите?

Ах! Это ваше ненасытное, прожорливое «Я»!

– И уродливое.

– Ну не тащу же вас я за язык. Оно стремиться потребить в тысячу раз больше, чем вам надо, но…

Лишь стремясь потреблять всё меньше и отдавать всё больше, личность обретает ту подлинную ценность, о которой говорили мы вначале.

– Красоту.

– Но человеку это не под силу. И тогда ему не остаётся ничего… кроме… выхода за предел своего мелкого формата.

– И далеко продвинулись вы на этом пути?

– Внутренне – далеко. Внешне – самую малость.

– И в чём тут дело?

– В том, что то, что мы воспринимаем как материальную реальность, трансформируется лишь после того… как наступает Смерть.

– Вы говорите о материализации идей?

– Моих идей. И трансформации моей. О вашей – ничего мне не известно.

– И не известно мне. Но я христианин.

– Тогда, должно быть, человек вы. И им останетесь, возможно.

Только держитесь от меня подальше. Не то ведь ересью своей… могу убыток нанести вашей духовности сакральной…

– Что вы! Да я, собственно, в Бога – не очень-то и верю.

Просто соображать удобней так… и перед Смертью заодно быть с божеством – как-то смелей, надёжней.

– Ну, разумеется. Ведь об иллюзии здесь речь. Смущает лишь ваша не чрезмерно фанатическая в неё вера.

– Да ведь каким быть тёмным надо, чтобы в это верить! Принимать всерьёз это письмо «святое».

– Тогда, случайно, вы не материалист?

– Я финансист. Прагматик. А экономика стоит не на религиозных догмах, а на вещах реальных.

– И красивых.

– Желательно.

– Тогда будем считать, что украшает вас ваша религиозность и атеистическое миропониманье, и озоновые дыры, и исчезающие ледники. Наркотики и проститутки, алкоголизм и все явления, имеющие отношение к прибыли вашей – цели и смысле вашей уникальной и неповторимой жизни.

Привет от Золотого Тельца, дружище!

– Послушайте, Сигео. А вы не мизантроп? Вы же не любите людей! Да ведь будь воля ваша, вы бы всех – под нож!

– А вы?.. будь воля ваша... «ратными» подвигами на демографических фронтах – в два счёта не утроили бы население Земли?

– Ха-ха-ха-ха. Всё может быть… А знаете… всё может быть.

Ведь если не плодиться и не обжираться, то зачем всё это человеку надо? Эта убогая, жалкая жизнь. А так – сколько всего придумано, чтобы её украсить! Сколько рецептов блюд, сколько способов для размножения!

– Вы редко не лукавите, мой друг. И готовы признать, что это и есть истинная цель вашей жизни?

– Ещё есть власть, лесть, роскошь, женщины, дети, зависть друзей, коллекции. Вы хотите сказать, что я жалкий сноб и обыватель?

– Хуже. Гораздо хуже.

Если вы из тех немногих, кто мог вырваться из ловушки низкой природы Гомо, но… протоптался на месте. А после – и вовсе дал задний ход.

– И что теперь?

– Почём мне знать? Но если таланты ваши наслаждаться… окажутся где-нибудь во Вселенной в дефиците... Вы можете завидно преуспеть.

– Надеюсь, и ваши шансы на успех не нулевые.

– Премного благодарен. Но…

Что вам, прагматику, в том проку, если не намерены менять вы свою сущность? Ведь мои шансы – перечёркивают ваши. А заодно и шансы всего вида Сапиенсов Гомо.

Вы не в претензии?

– Ха-ха-ха-ха... Нет. Не в претензии. Ведь это вздор. Это же несерьёзно!

– А если серьёзно?

– Если серьёзно…

Тогда вы враг, дружище. Лютый… страшный. А как с врагами поступает Гомо, надеюсь, вам не надо объяснять?

– Не надо, друг мой. Поздно:

Моя программа по утилизации их создана. И может быть запущена в любой момент.

Не мной – Космосом и Планетой.

Это для человека, озабоченного лишь удовольствием своим, – Земля мертва.

Но нет. Она жива. Сознательна. И более того.

И от цинизма нашего – достаточно уже страдает.

– Но-но-но-но… На поворотах легче! Поаккуратнее, Сигео... Какая там ещё утилизация? Слышать не хочу.

Вы общаетесь с Планетами, Кометами, Камнями, словно они существа живые. Кто вам поверит?

И эти выпады против цивилизации и удовольствий! А вместо что? Что вместо?

– Сколько апломба!

Вы на самом деле считаете, что лишь посредством разума, в тесном кругу существ «разумных», возможно творчество, общение… обмен знанием и пережитым?

Хотите сказать мне, что невдомёк вам, что не только ментальный план имею в виду я, говоря о глубинном восприятии вещей и Жизни.

А что до удовольствий, придуманных людьми, – количество их соразмерно деградации всего их вида.

Удовольствия эти – мелкая, дешёвая разменная монета за то Ошеломляюще Красивое Переживание Подлинной Жизни, что даёт слияние с Природой, Космосом, Правдой.

– Переживание.

– Да.

То ли человеком ещё не вполне утраченное. То ли не обретённое.

– Это, должно быть, соответствует какому-то из направлений Йоги?

– Я не знаток Йоги и нахожу сходство этих учений с моим пониманием только в деталях.

Йога для меня, прежде всего, религия, активно занимающаяся наукой.

Я не противник фантазий. Но нет более коварного способа лжи, чем искусное перемешивание вымысла с незыблемой Реалью.

– Отбросив религиозные и научные мифы, с чем останемся мы? В них опыт наш, идеалы, устремления, цели.

– Чтоб освободиться от лжи… чудовищной и вездесущей, как ржавчина проевшей нашу жизнь, – всё на свои места расставлено должно быть.

– А если Мир… вне лжи существовать в принципе не может? Если Ложь – атрибут его?

И если… чем изощрённей Ложь, тем совершенней Мироздание и мы?

– Браво! Это очень глубокая мысль.

И теоретически она неоспорима. Но! Потрудитесь хоть на минуту заглянуть за «горизонт» вашего личного благополучия, и вы увидите то, на чём оно «стоит», и в какое жуткое месиво грозит превратиться.

В месиво Правды и Лжи – наконец, откровенно вами предложенное.

Но. Поздно – мы не в начале, а в конце пути, – пути Лжи Гомо. Кстати, выбранного – не такими как вы?

– Весь растительный и животный Мир держится и существует на жестокости, лжи и экспансии. Человек его часть, и руководствоваться иными побуждениями и методами не может хотя бы уже потому, что немедленно окажется добычей какой-нибудь нравственно менее озабоченной твари. И, попросту говоря, будет съеден.

И, кстати, вы сами – совсем без греха? – совсем без пищи обходитесь?

Ну, скажите: какое животное вы съели на завтрак? И не удовольствия ли ради приготовили его под тем или иным соусом? – с тем или иным гарниром.

– Не угадали. Ни трупы животных, ни людей – я не ем.

Но и я – жертва цивилизации Гомо. И невольно вынужден жить по ряду навязанных мне правил.

Разница же между нами в том, что я сознательно отказываюсь от навязанных мне аксиом. Вы же – позволяете и далее зомбировать себя, обзаводясь всё новыми страстями к потребленью.

– Значит, вы, к природе возвращаясь, – Истину обретаете.

Мы же, остальные, от природы отдаляясь, – сознание своё рвём на куски, не содержащее ценного ничего.

– Я просто иду своим Путём. И что такое Истина, мне неизвестно.

– Так вы пророк, Истину не познавший? Это не слабо. А что вместо неё?

– Дорога.

И Следы в бесконечной Пустыне. Следы, что заметает ветер.

– Это ваши работы? Вы написали книгу? Намерены её издать?

– Нет. Не намерен.

– Но она о чём?

– Так, обо мне. И той цивилизации, что идёт на смену Царству Гомо.

– Вы ровняетесь на тех, кто её создают?

– Вы проявляете сообразительность. Но создаю и я, – описывая симбиоз её Миров.

Почему так? Это и для меня загадка – тайна, которую пытаюсь разгадать. Себя, кстати… меняя.

– Тогда, в отличии от верующих в Бога, вы верите в себя и свой Проект и полагаетесь только на собственные силы.

– Нет. Я полагаюсь на себя только отчасти, – не отделяя себя от Земли, Солнца, Галактики, Вселенной.

Значит, и мой Проект – не только мой.

А те, кто верят в Бога… Не знаю. Время было, когда и я думал, что верю. Возможно, через это надо всем пройти.

– Тем не менее там, где должен быть знания «твёрдый фундамент»! – у вас лишь вероятность и неопределённость.

Как для материалиста… для меня этого мало.

– Так вот вы кто? Ну хорошо. И из чего выводите вы ваши смыслы? Из чего ваш знания «твёрдый фундамент»? – если не из веры в безупречность ментальных логических схем и цепей.

– Не забывайте о наблюдениях и эксперименте. Не забывайте о научной картине Мира. О систематике.

– Не забываю.

И я не отрицаю ни геометрию Эвклида, ни механику Ньютона, ни астрономию Галилея.

Это основы, формирующие менталитет разумных. Но это одно.

Другое: то, что в науку воврали идеологи, политики, экономисты, финансисты по указке чудовищно состоятельных господ – ваших соратников по псевдоценностям, милейший.

Но не будем о грустном. Давайте о «радостном».

О том, что человечество в лице идеалистов и вас – материалистов – терпит сокрушительное фиаско. И это очевидно.

– Ну хорошо. Предположим, что наша песня спета... Но какой-нибудь шанс-то вы оставляете нам?

– Сами оставляйте себе всё, что захотите. Если находите это разумным и справедливым… А там… видно будет. Не только я решаю. Решаете и вы. И мой Проект – только возможный алгоритм развития событий.

Но себе, в качестве человека, – шанса я не оставляю. Если сумею… восстану из чего угодно иным существом. И Путь свой продолжу.

– Видите ли, Сигео… Ваш концепт обещает фазана на ужин. А я ещё не обедал. И раз так, то, чего доброго, до ужина могу не дотянуть.

Так что не хотелось бы вас огорчать, но вы меня не убедили.

– Меня тоже никто и никогда не убеждал. К знанию своему – я приходил исключительно сам. Чего и вам желаю.

– И тем не менее… Надеюсь на продолжение этого разговора.

– Дерзайте.